эксперты и храповик несвободы
Apr. 20th, 2023 01:07 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
eugenegpЕкатерина Мень задала Екатерине Шульман неудобный вопрос о том, почему не было сопротивления со стороны лидеров общественного мнения внеправовым решениям во время КВД-истерии. Моя реплика:
===
(Ну наконец-то мы нашли время и место, но...) по существу Екатерина Мень права. Разница только в том, что во времена ковидные правительство России прибегло к неправовым, опасным и разрушительным методам не одно, а в компании с многими демократическими правительствами. Но в демократических странах их всё-таки одергивали и суды, и протесты.
Экспертное сообщество и СМИ спешат забыть, что именно их инициативами во время пандемии были устроены и сама "чрезвычайщина" (у которой не было ни медицинских причин, ни правовых основ), и безумные ограничения, которые повернули храповик несвободы и усугубили медицинские потери.
===
Про "храповик несвободы" из обсуждения с Boris Lvin:
Boris Lvin: ... Поэтому я считаю, что главный урок истории с ковидом - вовсе не в том, что правительства могут неожиданно расширить регулирование и принудить нас к тому, что мы вовсе не хотим. Как раз в этом ничего нового нет.
Главный урок в том, что история с ковидом опровергла теорию т.н. "эффекта храповика" (ratchet effect).
В середине и конце 2020 года, да еще и в начале 2021 года, общим мнением была мрачная и безнадежная констатация, что, дескать, теперь это навсегда, это такая новая реальность. Все были уверены, что если уж "вакцинные паспорта" ввели, то теперь, понятное дело, никогда уже не отменят. Точно так же навсегда и маски в самолетах, театрах, магазинах.
Однако эти апокалиптические ожидания были опровергнуты реальностью. Регулирование оказалось возможным откатить назад, причем - ретроспективно - очень быстро, гораздо быстрее, чем можно было ожидать (хотя и гораздо медленнее, чем надо было).
Eugene Peskin:
Эффект храповика заключается не в том, что после отмены чрезвычайки ограничения остаются на максимально достигнутом уровне, а в том, что они не возвращаются в положение до чрезвычайки. Я полагаю, что именно это мы и имеем на сегодняшний день, и в отношении новообретенных полномочий чиновников, и в отношении privacy, и в отношении общественного мнения.
===
Boris Lvin:
/// В реальности я всего лишь написал, что МНЕ кажется самым важным уроком ковидной истории. Естественно, у каждого есть свои взгляды, каждый выносит что-то свое.
"Теория храповика" - это, конечно, не более чем образ, метафора, а не какая-то полноценная теория. Насколько я себе представляю, за этой метафорой стоит имплицитное (а иногда эксплицитное) представление о своего рода манихейском характере государства. В рамках такого представления мир делится на "нас" (народ, люди) и "их" (государство, чиновников), и "они" "нас" давят и душат, просто в силу ихней к нам враждебности. И вот в контексте этого представления "теория храповика" - это признание безнадежности борьбы с "ними".
Как вы, возможно, знаете, я много-много лет объясняю, что категорически не согласен с этим представлением. Какие бы vested interests ни стояли за новыми регулятивными ограничениями, по-настоящему эти ограничения реализуются только потому, что массы "нас" признают их полезными. А как только перестают признавать - они отменяются.
Отменяются ли они на 100 процентов, на 99 процентов или на 101 процент - это оценить трудно или даже невозможно, хотя бы по той причине, что регулятивные меры не поддаются сведению к единому измерителю. Но что не подлежит сомнению в случае именно ковидных ограничений - это то, что огромное, подавляющее их большинство было отменено менее чем через три года после введения, включая супер-тоталитарные образцовые страны типа Китая. И при этом среди людей, скажем так, нашего круга очень многие считали, что это уже невозможно, что практически все эти ограничения теперь навсегда.
Другая проблема с государственным регулированием - это то, что за ним чаще всего стоят вполне реальные проблемы. Значительная доля регулятивов может быть "перелицована" с государственного формата на сугубо частный. Скажем, появление автомобилей сделало неизбежным регулирование дорожного движения, включая обязательность движения только по одной (левой или правой) стороне дороги, остановки на красном сигнале светофора и т.д. Если мы полностью приватизируем все дороги, даже самым конкурентным образом, можно не сомневаться, что подавляющая часть этих правил сохранится.
То же самое можно сказать про авиационное сообщение, про городской водопровод, про обращение с опасными веществами и т.д.
Например, что бы люди ни думали по поводу природы ковида, его происхождения, самого его существования, мер борьбы с ним и т.д., я, кажется, не встречал никого, кто сделал бы вывод в том смысле, что надо, дескать, отменить все действующие ограничения на биолаборатории BSL-4 - мол, пущай каждый фурычит и химичит, где хочет и как хочет.
Третья проблема состоит в том, что я бы назвал дихотомичностью мышления. Типа, если враг говорит, что это белое, значит, оно на самом деле черное. Если люди с очевидными vested interests говорят, что ковид представляет собой новую чуму, ЗНАЧИТ, на самом деле вообще никакого ковида нет, это просто такой слабый грипп. Проблема здесь в том, что выносится как бы за скобки осознание того, что существуют люди (и очень возможно, что большинство людей), которые искренне согласны с тем, что говорят представители vested interests. И что переубедить их пока не получается.
Четвертая проблема состоит в том, что отмена регулятивов нами часто воспринимается как нечто само собой разумеющееся, а вовсе не как пример, демонстрирующий неверность "теории храповика". Такие вещи, как отмена виз, как отмена пограничного контроля, как отмена принудительного призыва в армию - это гигантские победы ДЕ-регулирования, о самой возможности которых многие люди не могли даже мечтать буквально за два-три-четыре десятка лет до их введения. Если говорить об Америке, то тут будет и федеральное регулирование скорости на дорогах, и регулирование процентных ставок, и регулирование цен на авиабилеты, и программа "басинга", и множество другого.
В этом смысле история ковида интересна тем, что период между введением неожиданно-драконовских мер и их отменой (пусть не на 100 процентов, а на условние 93 процента) оказался фантастически коротким.
Eugene Peskin:
//По существу хотел бы отметить:
1) Возвращение бытовой нормальности, которая была столь сильно атакована ковидными ограничениями (домашние аресты здоровых и больных, закрытия школ, маски, спецпроцедуры перемещения и проч.) настолько зримо и радует, что затмевает ограничения, которые пришли, чтобы остаться. Главный пункт очередного доклада Европейского Союза гражданских свобод: "через два года после вспышки Ковид-19 представители исполнительной власти, похоже, не могут или не хотят отказаться от ограничительных пандемических полномочий или подчинить их обычным демократическим сдержкам и противовесам". Там множество вещей, которых массовая публика не видит или не хочет видеть: начиная от сохраняющихся запретов журналистам на посещения медицинских учреждений и тюрем, и до нарушения баланса в пользу исполнительной власти - путем присвоения квази-легальных полномочий. Юристы говорят о высоком риске тривиализации чрезвычайных мер.
2) Самым опасным сдвигом метафорического храповика я полагаю именно сдвиг общественного мнения, который произвела ковидная истерия. Произвела не сама по себе, а говорящими головами и презентациями экспертов, лидеров общественного мнения. Лучшие люди города могли быть введены в заблуждение, видели в этом свой долг; наконец, просто были напуганы. Но теперь, в 99%, просто делают вид, что забыли произошедшее. Никакого исполнения долга по осмыслению истерии, по исправлению вреда - не просматривается. Именно об этом был пост (Мень-Шульман), вокруг которого завязался разговор.
подробнее:
https://www.facebook.com/eugene.peskin/posts/pfbid0qegxvttzEF62qQYUqXrjuYhJ4kskfc2TEDRaUTj2Wq4mJaTmcNyensWxgA5qrtaal
https://www.facebook.com/eugene.peskin/posts/pfbid0D3kh9zxup7dD61K9962n4yj9rU4c9X6CfqyHehugZEYhACnEtmJfT3P5BNritLeUl
===
(Ну наконец-то мы нашли время и место, но...) по существу Екатерина Мень права. Разница только в том, что во времена ковидные правительство России прибегло к неправовым, опасным и разрушительным методам не одно, а в компании с многими демократическими правительствами. Но в демократических странах их всё-таки одергивали и суды, и протесты.
Экспертное сообщество и СМИ спешат забыть, что именно их инициативами во время пандемии были устроены и сама "чрезвычайщина" (у которой не было ни медицинских причин, ни правовых основ), и безумные ограничения, которые повернули храповик несвободы и усугубили медицинские потери.
===
Про "храповик несвободы" из обсуждения с Boris Lvin:
Boris Lvin: ... Поэтому я считаю, что главный урок истории с ковидом - вовсе не в том, что правительства могут неожиданно расширить регулирование и принудить нас к тому, что мы вовсе не хотим. Как раз в этом ничего нового нет.
Главный урок в том, что история с ковидом опровергла теорию т.н. "эффекта храповика" (ratchet effect).
В середине и конце 2020 года, да еще и в начале 2021 года, общим мнением была мрачная и безнадежная констатация, что, дескать, теперь это навсегда, это такая новая реальность. Все были уверены, что если уж "вакцинные паспорта" ввели, то теперь, понятное дело, никогда уже не отменят. Точно так же навсегда и маски в самолетах, театрах, магазинах.
Однако эти апокалиптические ожидания были опровергнуты реальностью. Регулирование оказалось возможным откатить назад, причем - ретроспективно - очень быстро, гораздо быстрее, чем можно было ожидать (хотя и гораздо медленнее, чем надо было).
Eugene Peskin:
Эффект храповика заключается не в том, что после отмены чрезвычайки ограничения остаются на максимально достигнутом уровне, а в том, что они не возвращаются в положение до чрезвычайки. Я полагаю, что именно это мы и имеем на сегодняшний день, и в отношении новообретенных полномочий чиновников, и в отношении privacy, и в отношении общественного мнения.
===
Boris Lvin:
/// В реальности я всего лишь написал, что МНЕ кажется самым важным уроком ковидной истории. Естественно, у каждого есть свои взгляды, каждый выносит что-то свое.
"Теория храповика" - это, конечно, не более чем образ, метафора, а не какая-то полноценная теория. Насколько я себе представляю, за этой метафорой стоит имплицитное (а иногда эксплицитное) представление о своего рода манихейском характере государства. В рамках такого представления мир делится на "нас" (народ, люди) и "их" (государство, чиновников), и "они" "нас" давят и душат, просто в силу ихней к нам враждебности. И вот в контексте этого представления "теория храповика" - это признание безнадежности борьбы с "ними".
Как вы, возможно, знаете, я много-много лет объясняю, что категорически не согласен с этим представлением. Какие бы vested interests ни стояли за новыми регулятивными ограничениями, по-настоящему эти ограничения реализуются только потому, что массы "нас" признают их полезными. А как только перестают признавать - они отменяются.
Отменяются ли они на 100 процентов, на 99 процентов или на 101 процент - это оценить трудно или даже невозможно, хотя бы по той причине, что регулятивные меры не поддаются сведению к единому измерителю. Но что не подлежит сомнению в случае именно ковидных ограничений - это то, что огромное, подавляющее их большинство было отменено менее чем через три года после введения, включая супер-тоталитарные образцовые страны типа Китая. И при этом среди людей, скажем так, нашего круга очень многие считали, что это уже невозможно, что практически все эти ограничения теперь навсегда.
Другая проблема с государственным регулированием - это то, что за ним чаще всего стоят вполне реальные проблемы. Значительная доля регулятивов может быть "перелицована" с государственного формата на сугубо частный. Скажем, появление автомобилей сделало неизбежным регулирование дорожного движения, включая обязательность движения только по одной (левой или правой) стороне дороги, остановки на красном сигнале светофора и т.д. Если мы полностью приватизируем все дороги, даже самым конкурентным образом, можно не сомневаться, что подавляющая часть этих правил сохранится.
То же самое можно сказать про авиационное сообщение, про городской водопровод, про обращение с опасными веществами и т.д.
Например, что бы люди ни думали по поводу природы ковида, его происхождения, самого его существования, мер борьбы с ним и т.д., я, кажется, не встречал никого, кто сделал бы вывод в том смысле, что надо, дескать, отменить все действующие ограничения на биолаборатории BSL-4 - мол, пущай каждый фурычит и химичит, где хочет и как хочет.
Третья проблема состоит в том, что я бы назвал дихотомичностью мышления. Типа, если враг говорит, что это белое, значит, оно на самом деле черное. Если люди с очевидными vested interests говорят, что ковид представляет собой новую чуму, ЗНАЧИТ, на самом деле вообще никакого ковида нет, это просто такой слабый грипп. Проблема здесь в том, что выносится как бы за скобки осознание того, что существуют люди (и очень возможно, что большинство людей), которые искренне согласны с тем, что говорят представители vested interests. И что переубедить их пока не получается.
Четвертая проблема состоит в том, что отмена регулятивов нами часто воспринимается как нечто само собой разумеющееся, а вовсе не как пример, демонстрирующий неверность "теории храповика". Такие вещи, как отмена виз, как отмена пограничного контроля, как отмена принудительного призыва в армию - это гигантские победы ДЕ-регулирования, о самой возможности которых многие люди не могли даже мечтать буквально за два-три-четыре десятка лет до их введения. Если говорить об Америке, то тут будет и федеральное регулирование скорости на дорогах, и регулирование процентных ставок, и регулирование цен на авиабилеты, и программа "басинга", и множество другого.
В этом смысле история ковида интересна тем, что период между введением неожиданно-драконовских мер и их отменой (пусть не на 100 процентов, а на условние 93 процента) оказался фантастически коротким.
Eugene Peskin:
//По существу хотел бы отметить:
1) Возвращение бытовой нормальности, которая была столь сильно атакована ковидными ограничениями (домашние аресты здоровых и больных, закрытия школ, маски, спецпроцедуры перемещения и проч.) настолько зримо и радует, что затмевает ограничения, которые пришли, чтобы остаться. Главный пункт очередного доклада Европейского Союза гражданских свобод: "через два года после вспышки Ковид-19 представители исполнительной власти, похоже, не могут или не хотят отказаться от ограничительных пандемических полномочий или подчинить их обычным демократическим сдержкам и противовесам". Там множество вещей, которых массовая публика не видит или не хочет видеть: начиная от сохраняющихся запретов журналистам на посещения медицинских учреждений и тюрем, и до нарушения баланса в пользу исполнительной власти - путем присвоения квази-легальных полномочий. Юристы говорят о высоком риске тривиализации чрезвычайных мер.
2) Самым опасным сдвигом метафорического храповика я полагаю именно сдвиг общественного мнения, который произвела ковидная истерия. Произвела не сама по себе, а говорящими головами и презентациями экспертов, лидеров общественного мнения. Лучшие люди города могли быть введены в заблуждение, видели в этом свой долг; наконец, просто были напуганы. Но теперь, в 99%, просто делают вид, что забыли произошедшее. Никакого исполнения долга по осмыслению истерии, по исправлению вреда - не просматривается. Именно об этом был пост (Мень-Шульман), вокруг которого завязался разговор.
подробнее:
https://www.facebook.com/eugene.peskin/posts/pfbid0qegxvttzEF62qQYUqXrjuYhJ4kskfc2TEDRaUTj2Wq4mJaTmcNyensWxgA5qrtaal
https://www.facebook.com/eugene.peskin/posts/pfbid0D3kh9zxup7dD61K9962n4yj9rU4c9X6CfqyHehugZEYhACnEtmJfT3P5BNritLeUl
